Александр Кружков , Юрий Голышак
Нападающий сборной России и "Штутгарта" Павел ПОГРЕБНЯК. Фото Александра ФЕДОРОВА, "СЭ" Фото «СЭ»
Героем традиционной рубрики “Разговор по пятницам” стал нападающий сборной России и “Штутгарта” Павел Погребняк.
Мы сидели в холле отеля накануне матча с аргентинцами – и поражались Погребняку. Павел задорно рассказывал о “Штутгарте” и новых впечатлениях, – но внезапно грустнел, едва речь заходила о “Зените”. Взвешивал каждое слово – хотя, казалось, мог бы уже и не взвешивать. Что ему до дня вчерашнего?
На следующий вечер он отыграл десять минут против команды Марадоны – и улетел обратно в Германию. Осваивать новый язык, обустраивать новый дом.
И стараться не вспоминать последние полгода в Питере.
“САМОСТРЕЛ”
– Многие сегодня говорят: “Погребняк попал в свой чемпионат”. Вы тоже так считаете?
– Прежде чем заявить такое, надо что-то показать на поле. Я бы не торопился.
– Но мечтали вы когда-то об Англии?
– Ну и что? Сейчас я очень доволен, что играю именно в Германии.
– Где кроме “Штутгарта” могли оказаться?
– В “Блэкберне”. Главный тренер клуба Сэм Эллардайс приезжал в июле на матч с “Рубином”. Я никак себя не проявил. Это, наверное, и отпугнуло.
– Знали, что Эллардайс будет на стадионе?
– Да. Не думаю, что его присутствие повлияло на мою игру. Просто в этом году мы не показывали нормального футбола. Я бы не понял, если бы после того матча Эллардайс сказал: “Хочу Погребняка”. Больше к теме “Блэкберна” не возвращались. А чуть раньше в “Баварию” не отпустило руководство “Зенита”.
– Когда услышали про “Штутгарт”, первая реакция была – “не поеду”?
– Почему? Сразу прикинул: “Штутгарт” – третья команда в чемпионате Германии. Значит, Лига чемпионов. Да и вообще солидный клуб. Но я в тот момент вовсю вел переговоры с “Зенитом”, о “Штутгарте” размышлял в последнюю очередь.
– Игнашевич рассказывал нам, что перед принятием важного решения кладет на стол лист бумаги и пишет все “за” и “против”. Что у вас было против “Штутгарта”?
– Я с листочком не мог сидеть хотя бы потому, что времени на раздумья дали всего ничего. Обсудили с женой, насколько хорошо в Германии будет нашим детям, и все.
– Есть какая-то мелкая бытовая деталь, которая поразила вас в “Штутгарте”?
– Поразило отношение к футболистам!
– К кому конкретно?
– Да ко мне, например. К жене. Создали все условия. Даже не по себе стало от такого внимания. Любой каприз!
– Что увидели в немецком клубе такого, чего нет в “Зените”?
– Бросилась в глаза дисциплина – все расписано, где бутсы надевать, где кроссовки, где шлепки. Но за пару дней привык. У немцев взвешивание до тренировки, после тренировки…
– У Адвоката иначе?
– У Адвоката я уже забыл, когда стоял на весах.
– Как проходили медосмотр? Павлюченко однажды обследовали, как космонавта, даже клок волос зачем-то срезали.
– Нет, в “Штутгарте” было проще. Специально ради меня в воскресенье пригласили врачей, взяли кровь, посмотрели колени, сердце. Что было тяжело – так это когда 18 минут пришлось крутить велосипед. С различными нагрузками. Хотел уж остановиться на 12-й минуте, но думаю: надо проверить себя. Смогу ли дотерпеть? Смог!
– Немцы удивились выносливости?
– Едва ли. Удивились они разве что моему весу – 91,8 килограмма. Я, правда, сказал, что врут их весы. Пару раз потренировался – уже было 90.
– По словам Глеба, к перерыву матча с “Вольфсбургом” вы натерли жуткие мозоли и даже советовались с ним – выходить ли на второй тайм.
– Немножко не так. Вопрос, продолжать или нет, для меня не стоял. Ясно было, что на поле останусь. Но, увидев эти мозоли, Маркус Баббель спросил: “У тебя проблемы? Говори сразу!”
– А почему так натерли ноги?
– Потому что надел новые бутсы. Игроки такое называют – “самострел”. Я уже не раз на этом обжигался. Но других бутс на шести шипах у меня не было. Минут сорок все шло нормально, зато последние пять еле шагал. Лишь смотрел на время: когда тайм закончится?
– Как же отыграли во втором?
– Поменял эти бутсы на свои старенькие. Заклеил пятки пластырем. Уже было терпимо.
– Были еще в жизни матчи, которые играли через не могу?
– Когда распухал голеностоп, крепко бинтовал ногу и выходил на поле, ничего страшного. Такое случалось и в “Зените”, и в “Шиннике”. Не привык из-за мелких повреждений пропускать даже тренировку. Однажды у Петракова в Томске играл с сотрясением. Столкнулся головой с защитником, подхожу: “Юрьич, наверху бороться не могу” – “Играй, как получится”. И как раз в том матче я забил первый гол за “Томь”.
– Смертин сказал про Глеба: “Парень с начинкой”. А на вас какое впечатление произвел?
– Мы быстро подружились. Глеб – очень компанейский. С первого дня начал объяснять, что к чему: “Ты попал, Паша, в правильный клуб. Мелочей здесь нет. Не расслабляйся. Даже на тренировках все единоборства идут до конца”. И вскоре я убедился – каждая тренировка – как битва. От ножа. Немцы есть немцы.
– Без щитков на поле лучше не выходить?
– Точно. Баббель сразу предупредил: на тренировки обязательно надевать щитки.
– Они у вас, как у Тимощука, сделаны по спецзаказу?
– Обычные. Уже года четыре их не меняю.
– Самый страшный удар, от которого вас уберегли?
– Был такой – только не помню, кто засадил. После какого-то матча вернулся в раздевалку и увидел, что пластмасса в щитках треснула. С тех пор так и играю.
– Как смотрится Леманн, легендарный 39-летний вратарь?
– С ним особенно ждал встречи – после того как Леманн нам с Денисовым специально оттоптал все ноги в матче Кубка УЕФА.
– И какой получилась встреча?
– Пожали руки, он сказал: “Welcome!” Показал мне, где тренажерный зал. В жизни Леманн спокойный, общительный.
– О том эпизоде ему не напомнили?
– Да он и не скрывает: “В игре и на тренировках я другой человек. Поорать могу, ни с кем не церемонюсь”. Физически очень сильный. Недавно прошел специальное обследование, которое показало: Леманн может играть еще десять лет. Сердце и мышцы – как у молодого. Профессионал. У него и банька вовремя, и тренажерный зал.
“ПО ПИВКУ!”
– Адвокату, похоже, в какой-то момент стало в России скучно. Вам тоже?
– После больших побед было такое ощущение – “наелся”. Но заставлял себя работать. У меня контракт, надо играть.
– От бундеслиги ничего, кроме восторга?
– Мне безумно интересно. В первом матче ошалел от атмосферы на стадионе. Теперь такое будет каждый тур – класс! Настолько здорово ощущать свою причастность к этому, что даже поражение от “Вольфсбурга” не смазало впечатления от дебюта.
– Если бы знали, что так будет, уехали бы за границу пораньше?
– Кто бы меня раньше взял? Сначала с “Зенитом” надо было что-то выиграть, показать себя, а уже потом о бундеслиге думать. Так что приехал вовремя.
– Обстановка в раздевалке “Штутгарта” особенная?
– Я обалдел, когда там за пару минут до выхода на поле врубили музыку на полную громкость. Грохотало так, что не слышали друг друга. Оказывается, в “Штутгарте” такую дискотеку всегда перед матчами устраивают.
– В раздевалке “Челси” обязанности диджея возложены на Джона Терри. А в “Штутгарте”?
– На Людовика Маньина. Левый защитник, швейцарец.
– И что включил – тяжелый рок?
– Нет, современную музыку. Мадонну и все такое… Еще я был в шоке, когда за день до матча с “Вольфсбургом” после ужина объявили: “В десять часов собираемся в баре”. Спрашиваю Глеба: “Зачем?” Тот рассмеялся: “Как зачем? По пивку!”
– Подумали, что шутка?
– Конечно. Говорю: “Саня, какое пиво, если завтра игра?!” А он опять хохочет: “Привыкай. В Германии это в порядке вещей”. И действительно, вся команда пришла в бар. Кто-то пиво заказал, кто-то – алкогольные коктейли.
– Что взяли вы?
– Бокальчик пива. Я ж не белая ворона, чтоб с минералкой сидеть!
– Встречали тренеров, которые с утра проходили перед строем игроков и принюхивались – нет ли перегара?
– В каждой команде такие люди есть. В том числе в “Зените”. Но главный тренер никогда сам ходить и принюхиваться не будет. Для этого помощники существуют.
– С чем у вас прежде ассоциировалась Германия?
– С доктором Айхорном. Именно он прошлым летом делал мне операцию на травмированном колене, из-за которого я так и не сыграл на чемпионате Европы.
– От доктора Айхорна у вас остался занятный сувенир.
– Да, после операции подарил мне банку с кусочком мениска. Стоит в московской квартире родителей.
– С Хиддинком к той истории, когда он не очень деликатно прокомментировал вашу травму перед Euro, больше не возвращались?
– Нет. Зачем ворошить прошлое?
– Что при встрече в сборной вам сказал Аршавин?
– “Гутен таг”. Я тоже что-то ответил по-немецки. Посмеялись.
– Для вас сюрприз, насколько легко Аршавин освоился в “Арсенале”?
– Я не сомневался, что Андрей заиграет. Удивило другое – забивает в “Арсенале” он больше, чем в “Зените”! Кто такого ожидал?
– С Тимощуком созваниваетесь?
– А как же! Договорились, что при первой же возможности заедет в гости. От Мюнхена до Штутгарта всего два часа по автобану.
– Настроение у Тимощука печальное?
– Да, пока радоваться нечему: тренер делает ставку на ван Боммеля. Но, зная Толика, уверен: скоро все наладится. Он не из тех футболистов, которые закисают в запасе. Своей работой заставит ван Гала поверить в него.
– Какие мысли возникают, когда видите кипы немецких газет с собственным изображением? Не давит?
– Наоборот, приятно. Понимаю, что надо оправдывать доверие игрой. В последние дни в газетах было много моих фотографий. Кто-то уже прозвал “Русской Ракетой”, кто-то написал, что к нам приехал “Покоритель Кана” – намекая на мои голы “Баварии”.
– А Баббель вас как называет?
– “Пога”. Врач “Штутгарта” спросил: “Как к тебе обращаться?” Погребняк для немцев выговорить слишком сложно, поэтому ответил: “Зовите меня просто Пога”. И на установке смотрю, Баббель написал: “Впереди – Какау и Пога”.
– Вы улетаете в Германию в четверг утром. Что возьмете с собой?
– Бутсы. Восемь пар уже там, сейчас еще столько же захвачу. Бог даст, мозолей больше не будет. Главное, получается, я перевез – ноутбук, бутсы, щитки. Вещи и все остальное можно купить в Германии и не тащить с собой.
– Свой “порше” собираетесь перегонять?
– Не вижу смысла. Пересяду на “мерседес”, которые как раз в Штутгарте и выпускают. Игроки нашего клуба берут автомобили в лизинг – платишь один процент от стоимости и катаешься. Можно хоть каждые полгода машины менять. А “порше” продам. Поездил на нем меньше года, пробег три с половиной тысячи километров. Заинтересуетесь – обращайтесь.
– От какой машины вы избавились быстрее всего?
– От первой. Правда, не по своей воле. Когда в “Спартаке” начали платить нормальные деньги, тут же купил автомобиль. Скопил две тысячи долларов, которых хватило на БМВ-525. Ей было лет двенадцать. Стояла около дома в “ракушке”. Оттуда вскоре ночью ее и увели. Случилось это перед игрой с ЦСКА. Но отец не стал ничего говорить, чтобы меня не расстраивать. Об угоне узнал после матча. Было так обидно! Машина ведь даже застрахована не была.
– Кому же такая “старушка” понадобилась?
– Думаю, раскрутили на запчасти.
НАДЕЯЛСЯ, ЧТО ОСТАНУСЬ В ПИТЕРЕ
– Если бы “Зенит” по-настоящему хотел, вы бы и сегодня там играли?
– Да. Переговоры шли тяжело, но я очень долго надеялся, что останусь в Петербурге. Вдруг всплыл “Штутгарт”. Немцы сказали: “Вот-вот стартует чемпионат. У нас есть 48 часов, чтобы тебя заполучить”. И получили.
– Гендиректор “Зенита” Митрофанов зимой заявил: “Будем уговаривать Погребняка перебраться в “Блэкберн”. Нынче питерский клуб вновь подталкивал к уходу – понимая, что через полгода за вас не выручит ни копейки?
– Да, это тоже сыграло большую роль – лучше отпустить сейчас за приличные деньги, чем в декабре даром. И Адвокат, и руководители “Зенита” твердили одно и то же: “Штутгарт” – подходящий вариант для тебя”. Трудно было не догадаться, что меня хотят отправить в Германию. Когда выяснил, что клубы договорились между собой, определился окончательно: ухожу. Кстати, руководству “Зенита” я благодарен.
– За что?
– За то, что нашли компромисс с немцами.
– А могло дойти до такой же волынки, как у Аршавина?
– Запросто. Или сослали бы в дубль.
– По мнению многих, проблема “Зенита” в том, что президент Дюков руководит из Москвы. В Петербург наведывается редко, и в клубе все отдано на откуп молодому Митрофанову.
– Митрофанов решает мелкие проблемы. А такие, как подписание контракта, не в его компетенции. Это прерогатива президента клуба и совета директоров. Развивать тему, извините, не хочется. Все видно на поле.
– По-вашему, то, что творится с “Зенитом” последний год, – закономерно?
– Вот именно – закономерно.
– Полагаете, с Фурсенко вам удалось бы договориться о новом контракте?
– На сто процентов уверен в этом! Хватило бы двух дней. С нынешним же руководством “Зенита” отыскать общий язык сложновато.
– Когда вы поняли, что Фурсенко вполне разбирается в футболе, да и человек неплохой?
– При первом же знакомстве – когда оформлялся переход из “Томи” в “Зенит”. Переговоры не затянулись, я быстро заключил контракт. Фурсенко каждым жестом внушал доверие. Вообще тот “Зенит” был силен троицей Фурсенко – Сарсания – Адвокат. Они так ловко дополняли друг друга, что у команды не было никаких проблем. Играй – и все будет. А теперь многое непонятно.
– С Дюковым говорили один на один?
– Да, когда обсуждали новый контракт.
– И что он сказал: “Паша, ты просишь слишком много?”
– Таких слов ни от кого из зенитовских начальников не слышал. Лишь потом в интервью об этом читал. Дюков же тогда обнадежил: “Все решим”. И пропал на месяц. Затем снова встретились – тот же результат. Так целый год это и тянулось.
– Постоянно жить в подвешенном состоянии – мучение?
– Да уж. В какой-то момент я устал от неопределенности и уже не обращал внимания на переговоры. Сосредоточился на работе, контрактными вопросами занимался агент. Я ему сказал: “Появятся новости – славно. Нет – честно отработаю контракт до конца сезона. И будем решать, что дальше”.
– Как отнеслись к недавним словам Митрофанова?
– О том, что мне предлагали суперконтракт и я мог стать одним из самых высокооплачиваемых футболистов в России? Не представляю, почему он такое сказал. Все было не так. Я же в курсе, какие зарплаты в клубе.
– Болельщики теряются в догадках: “Зенит” решил сэкономить на вас, хотя приезжает итальянец Розина и получает 2 миллиона евро в год.
– Повторяю: я до последнего считал, что найдем компромисс с “Зенитом”. При этом слово “сэкономили” не очень подходит для питерского клуба. Всегда были отличные премиальные, зарплату давали вовремя. Даже повышали – за Суперкубок, за Кубок УЕФА. Несмотря на кризис, продолжаем жить в лучших гостиницах и на матчи добираться чартером. Можно скажу добрые слова о Миллере?
– Ради бога.
– У нас с Алексеем Борисовичем сложились хорошие отношения. Иногда он заходил в раздевалку, пожимал руки игрокам. “Зениту” повезло, что такой человек возглавляет “Газпром”.
– По слухам, новички “Зенита” получают гораздо больше, чем игроки, которые в команде давно. Оттого в команде брожение и недовольство. Отношения далеко не идеальные.
– На мой взгляд, не в этом дело. Плавно переходим к Адвокату?
– К атмосфере в “Зените” скорее.
– Я и сам у Адвоката спрашивал: куда что подевалось? Где наша игра, с которой выигрывали все подряд? В ответ звучало: “Работайте и ни о чем не думайте”. А решение об отставке Дика – логичное. Этого следовало ожидать. Неспроста же пошли его конфликты с руководством. Отсюда и раздрай внутри команды.
– Какая версия у вас: почему у “Зенита” такая размытая игра?
– Загадка. Может, из-за того, что игроков продали – но вряд ли это главное.
– Когда пропадает игра у всей команды – это подтачивает веру в собственные силы?
– Еще как! Ты начинаешь сомневаться в себе. Вспомните хотя бы матч с “Рубином”, момент перед самым свистком – год назад этот мяч я наверняка бы забил.
– Малафеев производит впечатление человека уравновешенного. Как вам его ответ через газеты для Широкова?
– Жестковато! Я бы так никогда не поступил. Если уж возникла подобная ситуация – подойди к человеку и разберись по-мужски. Подеретесь – не страшно. Все равно это лучше, чем ругаться через прессу, писать какие-то ответы. А потом над “Зенитом” смеется вся страна. Впрочем, конфликты назревали, и обязательно что-то произошло бы. Не с Широковым, так с другим.
– Есть люди в мире футбола, о которых готовы высказаться, как Малафеев о Широкове?
– Нет.
– Даже всем известная ваша нелюбовь к Старкову таких слов не достойна?
– Так жестко я говорить не стал бы. Я вообще о Старкове забыл, только вы сейчас напомнили эту фамилию. Для меня все это – словно позапрошлая жизнь.
– Была еще прошлой осенью стычка Крижанаца с Малафеевым, из-за чего хорвата на какое-то время усадили в запас.
– Что-то я не помню никаких стычек. Если в раздевалке перекинулись парой слов – это еще не повод раздувать конфликт.
УПРЯМЕЦ ДИК
– Вам не казалось, что Адвокат сам провоцирует отставку – пытаясь расстаться с “Зенитом” до срока?
– Не без этого. Но Дика тоже можно понять. Накипело. Хотя в любом случае Адвокату надо сказать спасибо за то, что “Зенит” выиграл с ним кучу трофеев.
– Что думали, открывая утром газету и читая высказывания голландца о Корнееве: “Не хочу его видеть, не желаю с ним работать…”?
– Я был очень удивлен резкостью этих слов. Но не буду говорить, кто прав, кто нет, – с тем же Игорем мне еще в сборной встречаться.
– Многие считают, что после подписания контракта с бельгийцами Адвокат стал себя вести по-другому – гораздо спокойнее.
– Нет, с эмоциями у него был порядок – на бровке скакал, на судей орал. В этом плане до самой отставки ничего не менялось. Да и тренировки были прежние.
– Допускаете, что Давыдова оставят у руля “Зенита”? Или прав Панов, предположивший в интервью “СЭ”: “У Давыдова фамилия не звучная. Был бы Davidoff – другое дело”?
– Это ведь не секрет, что клуб ведет переговоры с зарубежными тренерами. И наверняка “Зенит” возглавит иностранец. Но все-таки у Давыдова шанс есть. Желаю ему удачи. Мне кажется, у него должно получиться. Тренер толковый, Кубок России над головой уже поднимал. Да и для Петербурга Давыдов – фигура.
– Чему вас Адвокат научил как футболиста?
– Дик сделал меня сильнее в работе. Я умнее провожу время на тренировках. Он не уставал повторять: “Занимайтесь для себя, никакой труд не уходит в песок”.
– Хохлов, который сталкивался с Адвокатом в Голландии, сказал: “Дик – очень душевный человек”. У вас была возможность в этом убедиться? Со стороны глядя, Адвокат – холодный…
– Я почувствовал, каким душевным Адвокат может быть после Суперкубка: в Монако он впервые меня обнял. Даже чмокнул в щеку. Думаю: неужели я с Адвокатом обнимаюсь? Но совсем обомлел, когда увидел слезы в его глазах.
– Зато на роскошном банкете, который “Зенит” закатил в Монако, Адвокат появился минут на пять.
– Просто Дик не любитель вечеринок. Не употребляет. Хотя праздник настолько удался, что я не смотрел – есть там Адвокат или нет. Нам было не до него. Упивались счастьем.
– За что вы уважаете Адвоката?
– За то, что говорит все в лицо.
– Самая характерная его черта?
– Упрямство. Если что решил – будет стоять на своем до упора.
– Он работал в бундеслиге. Дал какие-то советы на немецкую тему?
– Сказал: “Штутгарт” – классный клуб, тебе надо переходить”. Скажи он что-то другое – я мог бы и не согласиться на предложение немцев. Эти слова подтолкнули.
– Это и был ваш последний разговор?
– Нет, когда пошла информация насчет подписанного контракта, он меня вызвал: “Можно поздравить?” – “Рановато”, – отвечаю. Объяснил ему, что сам еще не понял, верно ли поступаю. Душевно пообщались. Дик отметил, что я шикарно отыграл Кубок УЕФА, но в этом году выглядел не лучшим образом. “Может, из-за отсутствия конкуренции? – спросил Адвокат. – У тебя ее толком не было. Хотя если бы была конкуренция, ты очутился бы на лавке, так что тебе повезло”.
– Согласны?
– Да, абсолютно.
– Ваше участие в матче с “Сатурном” не рассматривалось?
– Почему? На предыгровой тренировке с Адвокатом говорили на эту тему. Он спросил: “Хочешь сыграть в Раменском?” – “Конечно”. Дик покачал головой: “Сам понимаешь, это риск. Сделка сорвется, если, не дай Бог, травма. Подумай еще. Давай вернемся к этому вопросу после занятия”.
– И вы не стали рисковать?
– К тому времени я уже твердо решил уйти в “Штутгарт”, так что играть действительно не имело смысла. Мало ли что? Вот если бы матч проходил в Петербурге, я бы ненадолго появился на поле. Чтобы попрощаться с болельщиками. Хочу им сказать огромное спасибо. Они порой обижались на меня, когда не забивал, но все равно говорю от души: у “Зенита” лучшие болельщики в России.
– Другой тренер на месте Адвоката мог бы и настоять, чтобы вы сыграли, ведь в Раменское он отправился с единственным форвардом – Корниленко.
– Дик поступил мудро. После той тренировки собрал в кружок всех игроков и сказал: “Ребята, Паша уходит в другой клуб. Давайте поблагодарим его за все, что сделал для “Зенита”.
– И как поблагодарили?
– Как обычно в таких случаях – похлопали.
– Для команды отходную устроили?
– Не успевал – на носу был матч с “Сатурном”. В субботу вечером я вместе с “Зенитом” прилетел в Москву. И во время ужина со всеми обнялся, попрощался.
– Слез не было?
– Нет, но комок в эту минуту к горлу подступил. Стало очень грустно. Вспомнил, как в свое время уходил из “Балтики”. Команда была дружная, уезжать совершенно не хотелось. Но я принадлежал “Спартаку” – и надо было возвращаться в Москву. Вечером сидели в ресторане с ребятами – вот там-то я чуть не прослезился.
– С “Зенитом” расставалось немало игроков. Чьи проводы запомнились?
– Знаю, что болельщики очень тепло проводили в “Баварию” Тимощука. Встречали его автомобиль в аэропорту Пулково с зажженными файерами. Песню специально по такому поводу сочинили. У меня все прошло скромнее.
УЛЫБКА РИКСЕНА
– Самый недооцененный из покинувших “Зенит” игроков?
– Пюигренье. Этот защитник мне нравился. Не понимаю, почему его Адвокат невзлюбил.
– Про Риксена один из игроков “Зенита” нам говорил не для печати: “Петрушка, а не футболист”. Другой, наоборот, нахваливал…
– Риксен – боец. Выкладывается, несмотря ни на что. Он признал свою любовь к ночным клубам, но наутро – без опозданий на базе. Раньше Риксен у меня вызывал антипатию – он большой мастер на тренировке грязновато подкатиться. Ребята из-за него получали травмы. А сейчас нормально к нему отношусь. Мне же надо было привыкать к борьбе и терпеть. Честно говоря, когда в последнее время видел Риксена с утра в Удельной, смех разбирал.
– Почему?
– А у Риксена всегда все хорошо. Наслаждается жизнью в Санкт-Петербурге. Что бы ни случилось – “фарфоровая” улыбка до ушей. Команда проигрывает, сам в глухом запасе – но разве по Риксену скажешь, что чем-то недоволен?
– Замечали у кого-нибудь более интересные татуировки, чем у Риксена?
– Да что вы! У Данни есть татуировки, но лишь парочка. С Риксеном не сравнить. В “Штутгарте” я мельком видел – там тоже хватает ребят с наколками.
– Фатих Текке – большой оригинал?
– Нормальный парень, просто набожный очень. Даже в ходе сезона соблюдает посты, подолгу не ест.
– Как же он играет?!
– Не представляю. Я, например, если после тренировки полдня хожу голодный, чувствую себя ужасно. А Фатих Текке по месяцу пост держит!
– Прежде таких футболистов встречали?
– Нет. Но обратил внимание, что бразилец Какау из “Штутгарта” – тоже сильно верующий. Не знаю, как у него с постами, но молитву перед игрой читает обязательно.
– Текке нагрубил Адвокату на ваших глазах – после чего его выставили на трансфер?
– Да сколько его на трансфер ни выставляли – все равно Адвокат возвращал турка в команду. Форвард-то великолепный.
– Что же так себя ведет?
– Стремится уехать. Это логично. Нужно отпустить человека, раз ему невмоготу.
– Почему Домингес загрустил в “Зените” – отличный же игрок?
– Да, футболист прекрасный. Но если человек из раза в раз опаздывает на сборы, это никому не понравится – ни руководству, ни игрокам. Все пашут, а он приезжает с пляжа на пару недель позже – и сразу в составе. Это справедливость?
– Вид у Домингеса при этом был хотя бы виноватый?
– Ничего подобного. Обнимется с Адвокатом – и в бой. Но в этом году терпение Дика лопнуло.
– Почему вы никогда не позволите себе поступить так же, как Домингес?
– Потому что понимаю: нельзя на предсезонке валять дурака. Да, сборы – это тяжело и неприятно, но без них никак. Будешь физически плохо готов – организм не выдержит нагрузки, травмы пойдут косяком. Да и вообще, чем дольше отдыхаешь, тем сложнее набрать форму. Но у аргентинцев и бразильцев, видно, свои представления о том, как надо работать. Ведь таких, как Домингес, среди них полно.
– Бракамонте на днях обронил: “Однажды непременно вернусь в “Москву”. Готовы заявить, что однажды вернетесь в “Зенит”?
– В жизни чего не бывает. Вот уже Радимова назначили вторым тренером – кто знает, может, станет главным? И скажет, что без Погребняка игры не мыслит?
– Вы не из тех людей, которые могут остаться за границей навсегда?
– Это от Глеба тут услышал: “Когда закончу – останусь жить в Германии. Мне очень нравится эта страна”. Возможно, и я года через три повторю то же самое, но пока таких мыслей нет.
– Было в вашей жизни туристическое разочарование? На какой курорт, где побывали, не посоветуете ездить никому?
– Когда в чемпионате наступил перерыв, с женой и детьми махнули на недельку на юг Сардинии. Нам так расписали этот уголок! Белый песок, чистое море – просто рай. Но все оказалось чудовищно. В море не зайти – камни, вода грязная. Потом выяснилось, что ехать надо было на север острова. Вот там и впрямь сказочно.
– Сэр Бобби Робсон говорил о Роналдинью: “Этот парень чаще всех заставляет меня вскакивать с дивана”. Кто из футболистов вызывает у вас похожие эмоции?
– Криштиану Роналду. Его удары со штрафных – это фантастика! Иногда так закрутит мяч, что начинаешь сомневаться в законах физики.
– Есть матч, который вам хотелось бы переиграть?
– Не матч даже – а последние пятнадцать минут ответного полуфинала с “Баварией”. Когда получил дурацкую карточку, из-за которой пропустил финал Кубка УЕФА.
– Когда особенно проклинали собственную доверчивость?
– Совсем недавно. Вложил в Петербурге немалую сумму в проект, связанный с недвижимостью. А это была обыкновенная пирамида. Когда мыльный пузырь лопнул, все деньги сгорели. Из “Зенита” на этом человек десять попало.
– Неужели нет шансов вытащить деньги?
– Очень мало. Людей, которые организовали эту пирамиду, уже посадили. Идет следствие.
– Говорили они, должно быть, убедительно. Если столько человек им доверилось.
– Просто они работали при клубе. Поэтому казалось, не обманут. Я видел, что ребята имеют с ними дело, решил попробовать. Вот и попробовал. Что ж, это тоже опыт.
– Булыкин недавно определил: “Счастье – это когда тебе завидуют, а сделать ничего не могут”. А какое оно – ваше счастье?
– Забивать голы. Чтоб в семье все были живы-здоровы. И никто не ссорился.
– Банально.
– Но разве это плохо?