Леоне Яковаччи стал вторым боксёром африканского происхождения, выигравшим титул чемпиона Европы. Он менял данные о своей личности, противостоял фашистам в Италии времён Муссолини и скрывал от нацистов в оккупированной Франции своих жену-еврейку и дочь-полуеврейку….
Имя бывшего чемпиона Европы Леоне Яковаччи редко упоминается даже в специальной боксёрской литературе, хотя он являлся одним из ведущих средневесов 1920-х годов и был близок к бою за титул чемпиона мира против чемпиона Микки Уолкера.
На протяжении многих лет жизнь Яковаччи была, если говорить словами Уинстона Черчилля, загадкой, окутанной тайной, помещённой внутрь головоломки. Был он британцем? Итальянцем? Американцем? Конголезцем? Или даже индийцем? И было ли вообще его настоящим именем Леоне Яковаччи или им являлся один из других использовавшихся им псевдонимов, например, Джек Уокер или Джон Дуглас Уокер? На протяжении многих лет никто не знал наверняка. Однако в наши дни, благодаря усилиям его биографа, итальянского писателя Мауро Валери, можно собрать воедино удивительную историю жизни одного из наиболее уникальных боксёров 20 века.
«Яковаччи значимая фигура в истории бокса», – отмечает Валери. «Он был лишь четвёртым итальянским боксёром, завоевавшим титул чемпиона Европы в период, когда бокс был очень популярен и новости о нём часто появлялись на первых полосах крупных газет. Он также стал вторым боксёром африканского происхождения, выигравшим титул чемпиона Европы после Battling Siki. До того, как я решил написать книгу о Яковаччи, сведения об истории этого чернокожего итальянца были очень разрозненными».
Яковаччи родился в 1902 году в деревне Помбо на территории тогдашнего Бельгийского Конго. Его отцом был итальянский агроном Умберто Яковаччи, а матерью конголезка по имени Зибу Мабета.
Яковаччи был привезён в Италию в возрасте трёх лет и передан на попечение бабушке и дедушке, которые, опасаясь предрассудков, от которых мог пострадать мальчик с его цветом кожи в Риме, вырастили его в Витербо, примерно в 70 милях к северу от столицы.
После смерти бабушки в 1911 году Леоне остался на попечении сестры отца. Три года спустя он получил аттестат о среднем образовании. Молодой человек страстно желал исследовать мир за пределами Витербо, поэтому, едва перестав быть подростком, он отправился в Таранто – крупный торговый порт на юге Италии.
Представившись индийским мальчиком из Калькутты (первая из нескольких масок, которые он примерил за свою жизнь), Яковаччи получил работу на британском торговом корабле. В 1918 году, после нескольких лет в море он прибыл в Англию, где снова сменил личину, на этот раз для того, чтобы записаться на службу в британскую армию. Для его сослуживцев, Леоне Яковаччи теперь являлся Джоном Дугласом Уокером, родившимся в 1900 году в Плимуте. Изменив дату своего рождения, он убедил всех, что является достаточно взрослым, чтобы поступить на службу, хотя на самом деле ему было всего 16 лет.
Вступив в армию 7 августа 1918 года, Яковаччи проходил службу в 53-м батальоне Бедфордширского полка, а также в полках Хартфордшир и Эссекс, сражаясь в России во время интервенции союзников в период Гражданской войны, прежде чем был демобилизован в сентябре 1920 года.
Скорее всего, Яковаччи начал свою боксёрскую карьеру в армии. По имеющимся сведениям, он провёл 14 поединков в Великобритании под именем Джек Уокер. Со своими атлетичным телосложением, техничностью и мощью в кулаках, Яковаччи представлял собой серьёзную угрозу соперникам. Однако Постановление Британского совета по контролю за боксом, которое не позволяло чернокожим боксёрам сражаться за британский титул, стало препятствием для его амбиций.
И вот в 1921 году Яковаччи снова переехал – на сей раз во Францию. Это было логично – Париж издавна привечал чернокожих американских боксёров, в том числе таких известных как Джо Жаннетт и Сэм МакВеа. Город с энтузиазмом впитывал чёрную культуру и многие афроамериканские солдаты, прошедшие службу в период боевых действий, селились здесь по её окончании.
После прибытия в Париж Яковаччи снова изменил данные о личности, взяв имя Джон Дуглас Уокер, но теперь представляясь американцем. Вскоре он привлёк внимание влиятельного тренера-менеджера Франсуа Декампа, известного своей работой с легендарным Жоржем Карпантье.
Под руководством Декампа Яковаччи прогрессировал, быстро становясь неотъемлемой частью парижской боевой сцены в славные дни 1920-х годов. В то время как ночные клубы по всему «Городу Света» пульсировали в ритмах джаза или нежных тонах Жозефины Бейкер, Яковаччи дрался на таких площадках, как Stade Anastasie и Cirque d’Hiver, часто в присутствии видных представителей литературной среды, таких как Эрнест Хемингуэй.
Хотя не без сложностей, Яковаччи постепенно стал одним из ведущих средневесов Европы. По мере того, как он оттачивал свои боксёрские навыки, Яковаччи принял смелое решение раскрыть правду о своём конголезско-итальянском происхождении и вернуться в Италию.
Отчасти Яковаччи устал притворяться американцем – его акцент часто выдавал его, что ставило его в неудобные социальные ситуации, а отчасти он хотел получить возможность побороться за итальянские и европейские титулы, чего не смог бы сделать, сражаясь как американец.
Однако была проблема. Хотя в 1925 году Яковаччи сообщил Итальянской федерации бокса о своей истинной личности, ему отказывались верить. Ему потребовалось два года, чтобы убедить итальянскую федерацию в том, что Джон Дуглас Уокер и Леоне Яковаччи на самом деле один и тот же человек.
Чернокожий итальянец, пытался добиться известности в опасные времена. Приход в 1922 году к власти фашистов во главе с Бенито Муссолини привёл к постепенному превращению Италии в однопартийную диктатуру, управляемую идеологией, которая считала не белых от природы людей неполноценными.
В этих условиях Яковаччи начал самый впечатляющий этап своей карьеры. С 1925 по июнь 1928 года он проиграл только один из 40 поединков, одержав победы над такими соперниками, как будущий чемпион мира в среднем весе француз Марсель Тиль и чернокожий британский боец Лен Джонсон.
Однако самое принципиальное соперничество у него сложилось со звездой среднего веса бельгийцем Риенусом «Рене» Де Восом. Эти двое делили ринг шесть раз в период с 1922 по 1927 год и Яковаччи проиграл первые три боя, прежде чем выиграть последующие три. Позже Де Вос имел довольно успешную карьеру в США.
В 1927 году, когда боксёрские власти наконец признали Яковаччи гражданином Италии, ему организовали поединок с действующим чемпионом страны в среднем весе Марио Бозисио. Бой прошёл в родном для Бозисио Милане. Яковаччи доминировал в ринге, но результатом поединка объявили ничью.
Это было горькое разочарование, но восемь месяцев спустя Яковаччи получил шанс на реванш, на этот раз с титулом чемпиона Европы на кону, в дополнение к титулу чемпиона Италии.
Фашистский истеблишмент выступил в поддержку Босизио в реванше, состоявшемся 24 июня 1928 года на Национальном стадионе в Риме, на котором присутствовали некоторые ведущие чернорубашечные политики, в том числе Итало Бальбо и Джузеппе Боттаи…
Не обращая внимания на угрозы, Яковаччи провёл лучший бой своей жизни и заслужил победу решением судей. Теперь его славили по всей Европе.
«Самый грозный средневес Европы», – отмечалось в Dundee Courier, а Жорж Карпентье восхищённо замечал: «Яковаччи очень хорош. Я бы сказал, что это лучший средневес Европы на сегодняшний день».
В Италии триумф Яковаччи воспринимали более неоднозначно. Как заметил Мауро Валери:
«Яковаччи нравился многим итальянским болельщикам, особенно в Риме. Тот факт, что он был чернокожим не имел значения для его фанатов. Их интересовало то, что он побеждал и то, как он сражался. Но фашистов не устраивало, что чёрный боксер выигрывал национальные и европейские титулы».
Влиятельная миланская газета Gazzetta dello Sport наиболее активно выражала своё возмущение победой Яковаччи над Босизио. Журналист Адольфо Котроней отмечал: «Яковаччи слишком чёрный, чтобы представлять Италию».
Несмотря на неодобрение со стороны фашистов, Яковаччи оказался на грани боя за титул чемпиона мира, а его менеджер Декамп пытался организовать бой с чемпионом мира Микки Уолкером в апреле 1929 года. Однако, он совершил серьёзный просчёт, вместо того, чтобы не тянуть время, устроив своему бойцу титульный бой, Декамп отправил Яковаччи в тур из шести боёв за пять месяцев в четырёх странах.
Карьера Яковаччи внезапно пошла на спад – он потерпел четыре поражения, свёл один бой вничью и одержал всего одну победу. Спад начался с реванша с Леном Джонсоном, на этот раз на его родном поле в Манчестере в ноябре 1928 года. Когда соперники встречались в мае 1927 года, Яковаччи легко победил, сбив Джонсона с ног, прежде чем выиграть по очкам.
Однако его подготовка к реваншу была плохой и состояла из трёхдневного путешествия в Англию и поспешного посещения турецкой бани накануне взвешивания, чтобы сбросить 5,5 фунтов веса. Яковаччи сделал ставку на быстрое начало, и в Nottingham Evening Post отмечался «потрясающий темп», который он установил в первых раундах своим «ураганом ударов». Однако Джонсон сохранил силы на концовку, а истощённый Яковаччи к заключительным раундам устал, проиграв бой на карочках судей.
Хотя его титул чемпиона Европы не стоял на кону, поражение стало ударом по надеждам Яковаччи заманить Уолкера в Италию. В следующем месяце он сохранил свой европейский пояс, раздельным решением судей победив немца Хайна Домгоргена, но затем был сокрушительно нокаутирован валлийцем Фрэнком Муди, прежде чем уступить решением судей Эдгару Норманну и свести вничью поединок с Алексисом Марин.
Когда он снова поставил на карту свой европейский титул против старого соперника Тиля в марте 1929 года, Яковаччи проиграл в поединке, отмеченном чрезмерной осторожностью со стороны обоих бойцов. Теперь его надежды на титул чемпиона мира растаяли, а последний удар Яковаччи получил в августе 1930 года, когда проиграл свой титул чемпиона Италии Босизио. Основной причиной быстрого спада Яковаччи стало отслоение сетчатки глаза. Тем не менее, он сражался до 1935 года, как мог скрывая травму. Однако теперь он проигрывал чаще, чем выигрывал.
Когда его боксёрская карьера закончилась, Яковаччи вновь поселился во Франции. В 1940 году он планировал пересечь Ла-Манш, чтобы вернуть себе прежнюю британскую личность, но ему помешало вторжение нацистов. Так Яковаччи оказался в ловушке во Франции во время войны. В 1944 году он женился. Его жена Берта была еврейкой, но каким-то образом они с Яковаччи скрыли её личность и полуеврейское происхождение их маленькой дочери Николь, от нацистов во время немецкой оккупации.
В 1945 году Яковаччи был выслан из Франции из-за отсутствия документов и вернулся в Италию. Он работал в ООН, помогая беженцам, снялся в кино и попробовал себя в рестлинге. К моменту его смерти 16 ноября 1983 года в возрасте 81 года он долгие годы работал швейцаром.
К этому моменту его боксёрская карьера была уже давно забыта большинством, а достижения отправлены на пыльные страницы газетных архивов и библиотек. Чтобы вернуть имя Яковаччи в общественное сознание Италии, потребовалось издание книги Мауро Валери, увидевшей свет в 2008 году.
«У меня сложилось впечатление, что Яковаччи был интровертом», – рассказывает Валери. «Он был любящим отцом и мужем, но у него было мало друзей и родственников. Он был сдержанным и робким человеком, давал очень мало интервью. Но когда он находился на ринге, то оживал. Я считаю, что он чувствовал себя брошенным матерью, отцом и бабушкой. Вероятно, он чувствовал то же самое в отношении Италии. Вот почему он всегда убегал. Бокс был его отдушиной».
Стремление Яковаччи, подобно хамелеону, сливаться со своим окружением, является свидетельством трудностей, с которыми этот амбициозный человек смешанной этнической принадлежности столкнулся в Европе в начале 20-го века. Тот факт, что ему удалось, несмотря ни на что, подняться до статуса чемпиона Италии и Европы, в то время как фашизм угрожающе рос, а мир устремился к войне, это история столь же редкая, сколь примечательная.